www.s-migitsko.ru

В сотый, как в первый

Спектакль театра им. Ленсовета «Фредерик, или Бульвар преступлений» знаменателен тем, что поставлен Владиславом Пази «на Мигицко» по пьесе Эрика-Эммануэля Шмитта, написанной специально «под Бельмондо». История происходит в XIX веке в раздираемой политическими и криминальными страстями Франции, в парижском бульварном театре «Фоли-Драматик». Драматург был очарован театром с детства и с тех пор выражает свою любовь в слове. Режиссёр хотел показать восторг автора перед «людьми театра» и передать своё ощущение того, что театр – это лучшая на свете игра. Вчера сыграли 100-й спектакль. Ведущие актеры тоже признались в любви театру и друг другу.

Сергей Мигицко: Для меня сотый спектакль - не праздник, а точка отсчёта. Я вижу, что нам не надоело, мы не халтурим, не «отдуваемся», не пренебрегаем, а стараемся держать спектакль изо всех сил и творчески подходим к работе. За три с лишним часа нужно успеть сыграть очень много всяких «микросхем». Внутри спектакля, конечно, были и остаются проблемы, иногда невидимые зрителям, и это нормально, это наши «маленькие частности». Для театра им. Ленсовета этот спектакль стоит особняком. Лично я не знал Фредерика Леметра и не представляю, каким он был. Но я видел в театре людей страстных, азартных и безумно талантливых, и, прежде всего, это мой учитель Игорь Петрович Владимиров. Во «Фредерике» есть возможность заглянуть к нам за кулисы. Конечно, Пази ставил спектакль про свой мир. «Фредерик» нелегко рождался и менялся с годами, но это участь любого спектакля. Мы сделали несколько удачных вводов. И у меня очень достойные партнёрши, с которыми я с удовольствием работаю. Нас жизнь «сыграла», мы друг друга хорошо знаем и легко «подхватываем» на сцене.

Анна Алексахина: 100-й спектакль - это, конечно, показатель неизменного зрительского интереса и высокого уровня постановки. Этот спектакль был первым общим успехом нашей труппы и Пази. Как во времена Владимирова у нас шёл «Человек и джентльмен», так во времена Пази появился «Фредерик» - это своеобразные визитные карточки театра. Мы были предрасположены к обращению к теме «театр внутри театра». Плюс атмосфера закулисья очень манит зрителя. Это, конечно, ироничный взгляд на наши взаимоотношения. Пази очень приветствовал импровизацию, а пьеса давала много возможностей, так что мы кучу всего напридумывали, и это пошло только на пользу. Когда к нам приезжал Шмитт, он был потрясен масштабом постановки, её поистине оперным размахом. Особо он выделил Мигицко: в нём есть трогательный ребёнок и целый актёрский фейерверк. А мне Шмитт сказал, что впервые увидел, как Красотку не играют злой, не делают стервой. Мы все играем с удовольствием, несмотря на то что «Фредерик» очень трудоёмкий, суетный, тяжёлый физически. Но в день спектакля мы всегда ждём чего-то доброго и хорошего.

Лариса Луппиан: «Фредерик» очень крепко сделан, и пьеса здорово написана, и сама тема театра нам близка. Я желаю нашему любимому спектаклю долгих лет. Актёрские работы здесь очень профессиональные, яркие, выразительные. Но это не карикатура на самих себя. Мы играем про то, что артисты в жизни могут быть без грима, уставшими, одинокими… А зритель всегда ждет от нас праздника. Но только сцена нас преображает. Моя мадемуазель Жорж похожа на меня: я хожу за продуктами, готовлю, стираю, убираю, но каждый вечер выхожу на сцену, чтобы сыграть королеву. Жорж говорит, что артисты в жизни - бесхарактерные, скучные. Да, мы особая порода людей, об этом и пьеса. И мне очень не хватает Пази на этом спектакле. Обычно я в зал никогда не смотрю, но на «Фредерике» в определенный момент всегда искала глазами Владислава Борисовича. Он часто сидел в радиорубке, и теперь видеть его пустующее место очень грустно. Но недавно в спектакль ввелась Лидия Константиновна, вдова Пази. Для неё это поддержка и память о муже. И мы очень рады, что она с нами.

Семён Стругачёв: У меня в жизни уже были и сотые, и даже четырёхсотые спектакли. Но каждый - как самый главный. За четыре года «Фредерик» стал богаче, появились другие акценты, оценки, шутки. Я вообще люблю неожиданно что-то на сцене сотворить, «расколоть» партнёров. Правда, я долго не соглашался на роль человека с таким двусмысленным именем. Меня и так на улице все зовут Лёвой, а тут очень боялся, что будут орать «Эй, Му де Звон!» Представляете, какой ужас? Но роль, кажется, мне удалась, она смешная, трогательная. Луппиан шутит, что мы с Новиковым играем идиотов. Но наш персонаж - не просто идиот. Этот человечек живёт своей жизнью, у него свои переживания. Да, он неумён, он даже глуп. Но сыграть глупого может только умный человек. А спектакль прежде всего о большой человеческой любви простого артиста и благородной девушки. Эта красивая история могла бы закончиться свадьбой. Но Фредерик, большой души человек, пожалел любимую, пожертвовал ради неё своим счастьем. Мы все подыгрываем этой любви и заодно показываем таинственный мир закулисья. Но ведь наша жизнь - тот же театр…

Александр Новиков: Труппа бульварного театра «Фоли-Драматик» по духу близка труппе театра Ленсовета. Пази это понимал, поэтому некая шаржевость сцен из спектакля содержит определенный синхрон, генетическое родство между той труппой и нашей. Это очень многосложная пьеса, и персонажи выписаны неравноценно: главные, значимые - бенефисно, а второстепенные, теневые - просто и схематично. Спектакль трудный, «многонаселённый», он изобилует маленькими ролями и требует колоссальной дисциплины от каждого актёра. У автора все очень намешано - это и про жизнь и людей вообще, и про театральную жизнь и «людей театра», которые почти не приспособлены к тому, что происходит за его стенами. У Фредерика есть слова: «Оставьте нам сцену, а жизнь мы оставляем вам». Успех спектакля, его энергетика - это, безусловно, Сергей Мигицко. И для меня это лучший спектакль Владислава Пази. В нём много незаметных зрителю потайных сюжетов, внутренних актёрских связей однокурсников и давно сыгранных партнёров. Я вообще убеждён, что в театре всё держится на сюжетах, которые находятся за пределами текста и жанра.

Анна Ковальчук: Я безумно влюбилась в этот спектакль с самой премьеры, когда ещё не знала, что буду в нём играть. Для меня это шедевр в плане драматургии, режиссуры, работы артистов и художника. Я всех знакомых на него зову, чтобы показать, как театр существует, что это такое. А с Мигицко и у меня, и у всех коллег очень душевные отношения. Моя дочка Злата тоже его обожает. О чём этот спектакль? Это сложный вопрос. Всё зависит от настроения. Иногда я вижу, что это только про любовь. Но мы играем и о том, что есть артисты, а есть другой мир. Но все равно простой зритель не узнает, что такое театр на самом деле. Да и не должен. Пусть домысливает. Пока у меня ощущение, что мы не сотый спектакль будем играть, а премьеру! Все очень волнуются каждый раз, и нет такого момента, чтобы за кулисами не сидели артисты и не смотрели на сцену. «Фредерик» всех завораживает. После ухода Пази все стали говорить, что он поставил спектакль про себя. По большому счёту, так можно сказать о каждой режиссёрской работе. И я счастлива, когда в конце зритель аплодирует стоя. Наверное, именно этого Пази всегда и добивался. Поэтому, несмотря на его уход, спектакли его живут и радуют зрителя. Видимо, он и оттуда помогает нам.

Мария Кингисепп,
«Петербургский час пик», 2007, 21 февраля